Тошно душе среди равнодушных стен.

Холод клише, сумерки перемен.

Они за столом поют что-то про свой уют,

Сытую ночь к чёрному дню…

Серая ночь, в окнах дымит рассвет.

Солнце взойдёт, а может быть больше — нет.

Ночь без любви, пусты, между людьми — мосты,

Нет ничего, есть только ты.

Свобода, свобода, так много, так мало.

Ты нам рассказала, какого мы рода.

Ни жизни, ни смерти, ни лжи не сдаёшься.

Как небо под сердцем, в тоске моей бьёшься.

Тёмный подъезд. Ещё одного… одну.

Боль на полу, капля за каплей в нас.

В этой ночи она, рваная как страна,

Сгребает золу остывающих глаз.

Серая речь, в тёмном больном окне.

Сдаться и лечь в серую ночь во мне?

Нет, не смогу, прости, в мёртвую жизнь врасти,

Нет, не она в этой горсти…

Свобода, свобода, так много, так мало.

Ты нам рассказала, какого мы рода.

Ни жизни, ни смерти, ни лжи не сдаёшься.

Как небо под сердцем, в груди моей бьёшься.

Свобода, свобода, так много, так мало.

Ты нам рассказала, какого мы рода.

Ни жизни, ни смерти, ни лжи не сдаёшься.

Как небо под сердцем, в груди моей бьёшься.